Итак, год 1946-ой. Мы с отцом собираемся на Кавказ и знаем, что ни в Махачкале (Петровск-порте), ни в Буйнакске (Темир-Хан-Шуре) никого из родичей уже нет. Дедушка и бабушка умерли, умерла и тётя Рахиль, а все живые переехали в Баку и обосновались там с помощью Бакинских родственников. Значит, наша цель - Баку. Однако папа настоял, чтобы заехать и в Махачкалу и в Буйнакск - города его детства и посетить дорогие могилы. Что мы и сделали. Но кроме того, конечно, были и на "Кавалерской батарее". Там папа меня удивил, сделав попытку взбежать по крутому склону голого камня скалы на довольно высоко расположенный уступ. Я остановил его, уже начавшего осуществлять это намерение, он рассердился, а потом улыбаясь рассказывал о своих мальчишеских достижениях на этой батарее. И ещё. В городе оказались несколько друзей его детства. Мы разыскали двоих. От встречи с последним у папы остались просто убийственные впечатления: его встретил глубокий старик, с голым черепом, тусклым, помертвевшим взглядом, с сильно дрожащими руками и еле передвигающимися ногами. Ему долго пришлось разъяснять. кто к нему пришел. Покинув его, папа долго не мог прийти в себя от встречи с ним. "Ведь он был такой крепкий, красивый, энергичный, весёлый и не на много старше меня". Многочисленными высказываниями в этом духе он донимал себя и меня довольно долго.
Но вот мы в Баку. Сидим в комнате. С нами в качестве принимающей стороны Эзрил, его жена Зина (сестра папы) и Миша (брат папы) с женой Лэйей. Больше пока ни кого. Вспоминают погибших на войне детей. У Миши с Лэей сын Ишия убит где-то на Центральном фронте. У Эзрила и Зины сын Хаим убит на Ленинградском фронте. Оба - Ишия и Хаим - мои двоюродные братья. Лэя рыдает и бия себя в грудь, громко на еврейском проклинает всё и всех подобно королю Лиру, проклинающего своих дочерей. Эзрил сидит, хмурый, встать не может, ноги болят, и что- то по еврейски -я не понимаю - говорит с папой. Зина старается успокоить и остановить Лэю, хотя они с Эзрилом пострадали не меньше и оплакивают своего сына - Хаима. А я чувствую себя крайне неудобно, Мне чудится, что смотрят они на нас недоброжелательно: "вот, наши дети погибли, а твой жив, здоров, ни царапинки, да ещё в форме офицера, а эти офицеры посылали в бой наших детей". Подчеркну, что я этих слов не слышал и убежден, что и в мыслях у них ничего подобного не было. Однако вся эта описанная мною сцена порождала у меня чувство виноватости. День закончился мирно. Мы превратились в желанных гостей и потекли разговоры на еврейском вперемежку с русским ( это чтобы я понимал). На другой день мы с папой съездили в Сумгаит - город расположенный неподалеку от Баку. В те времена он только зарождался и даже городом не назывался (титул "город" он получил только в 1949-м году). Там обосновались остальные папины родичи, приехавшие из Дагестана, в их числе Нэхама - моя двоюродная сестра и моя ровесница. Пробыли мы в гостях несколько дней и вернулись в Астрахань, а уж оттуда я вернулся к месту службы и местожительства в г. Дзауджикау (ныне Владикавказ). Так что моё местожительство в те времена тоже был Кавказ. С тех пор о моих Бакинских родственниках я ничего не знаю. А папа время от времени их навещал. Но вот что рассказал мне мой брат, когда я в очередной раз был в Астрахани. Пришло письмо из Баку, где высказывалась благодарность папе за то, что он их не забывает и регулярно навещает, однако их беспокоит, что делает он это в столь преклонном возрасте. Они очень опасаются, что столь тяжёлое путешествие по морю или даже по железной дороге может быть для него опасным и они считают, что ему от таких поездок следовало бы воздержаться. Папа смертельно обиделся, на письмо не ответил и замкнулся в себе. Вот она участь стариков! К теме стариков я ещё вернусь, а здесь в завершение темы о Кавказских родственниках прилагаю ответ моего папы на мой вопрос: как вообще они оказались на Кавказе? Однако, предварительно скажу, что в Дагестане, а может быть и в других районах Кавказа, живут евреи, для которых вопрос "как они там оказались" не подходит, поскольку они там жили всегда, может быть с библейских времён. Это так называемые горские евреи. Я помню их под названием "бики". Но в "Иллюстрированном энциклопедическом словаре" приводится их самоназвание "Джухур" Они ни в чём не отличаются от горцев, разве что по вере и особому языку (татско-еврейский, "таты" - один из народов Дагестана и Азербайджана). А евреи всем известные именуются европейскими евреями, говорящими на языке "идиш". очень похожим на немецкий. Так вот, вопрос " как евреи оказались на Кавказе" относится именно к ним, в том числе к родословной моего папы., будучи не очень силён в истории своего рода, тем не менее сказал что они родом из Польши. Предки жили под Варшавой. Но в результате одного из неоднократных разделов Польши её восточная часть вместе с Варшавой отошла к России. Я в энциклопедии прочёл, что "Венский кнгр.1814-15 произвёл передел.: на б.ч. Варшавского кн-ва было образовано Кор-во Польское (передано царской России)". Вот так в России оказались Таненгольцы. А потом уж при Николае 1-ом наш предок оказался рекрутом (солдатом). Оправлен с войском на Кавказ. Служили тогда 25 лет. И наш предок осел на Кавказе, женился и основал Кавказский род Таненгольцев. Похоже на предание "старины глубокой". Но тут я ставлю точку и возвращаюсь в1924 год, восстанавливая прерванную данной главой временную последовательность.